Манагер - Страница 73

Неожиданно раб поднялся и зарычал, потом на имперском языке с акцентом сказал:

— Меня во сне взяли, твари! Иначе я бы не дался! Скоты! Я их всё равно найду, и убью!

— Найдёшь, найдёшь — равнодушно согласился торговец — после смерти и найдёшь, в другой жизни. А пока — теперь ты принадлежишь вот этому воину акома, и он может тебя использовать как куклу для тренировки или отправить в лес для совершения жертвоприношений лесным богам. Поздравляю.

Торговец засмеялся, как филин заухал, и его красные, покрытые прожилками от излишних возлияний спиртного щёки запрыгали верх и вниз. Я отвернулся от него, чтобы не врезать по морде, перевёл дух и сказал:

— Я до вечера приду. Чтобы этот раб был готов к моему приходу, вымыт и полечен. Всё.

— Ты уже говорил — недовольно буркнул торговец и стал отдавать распоряжение своему помощнику, молодому пареньку, вертевшемуся рядом во время торга.

Я рассчитался за покупку, засунул пергамент в чехол, где уже лежали мои свидетельства о сдаче экзамена и снова привесил его на пояс. Пора было идти к Амунгу.

Уже вслед, торговец крикнул мне:

— Только на колодки в придачу к рабу мы не договаривались! Я сменю их на верёвочные путы! В договоре ничего про колодки нет!

Я отмахнулся рукой от назойливого и неприятного типа и пошёл дальше. Голова была уже занята другим — Амунг.

Вряд ли, конечно, меня сейчас же убьют, но вот получу ли нужную информацию — это вопрос.

Вокруг домика администрации вились какие-то подозрительные люди, входили и выходили, громко переговаривались, или, отбежав, шептали друг другу что-то на ухо — в общем, шла обычная и нормальная жизнь рынка, где криминал и деньги были переплетены самым причудливым и невозможным с точки зрения нормального человека образом.

Меня на различных рынках всегда охватывало какое-то нервное чувство того, что тебя тут обязательно хотят: а) обдурить б) много раз обдурить в) крупно обдурить. В общем— береги карманы всяк сюда входящий.

В дверях стояли двое здоровенных вооружённых охранника, один из которых осмотрел меня и с недоверием спросил:

— Чего хочешь?

Бес толкал меня ответить на этот хамский вопрос так, как я всегда на него отвечал в земной жизни: яхту, дом на Мальдивах, два бентли и вертолёт к миллиарду долларов в швейцарском банке, но побоялся, что он меня не поймёт и ответил просто:

— К Амунгу, с выгодным предложением.

Охранник осмотрел меня, на предмет опасности для хозяина, задержался взглядом на больной руке, висящей на перевязи, и, видимо, пришёл к выводу, что я не опаснее земляного червя, потому что не стал добавлять ничего угрожающего и лишь сказал:

— Проходи. Он обедает, но не говорил, чтобы его не беспокоили, значит, можешь поговорить.

Я вошёл в знакомую уже контору и пройдя через недлинный коридор, в котором стояли ещё два охранника, внимательно наблюдающие за моими действиями, оказался в большой комнате с тёмными отверстиями по бокам, за которыми, как я знал, стояли лучники, готовые остановить убийцу, если тот набросится на Амунга.

Амунг сидел за столом, уставленным всевозможными плошками и чашками — как я знал со слов Рилы — подношениями торговцев с рынка — то-то они вбегали и выбегали от него — каждый желал получше лизнуть его в зад и приносил еду повкуснее. Ведь за Амунгом было распределение мест на рынке, да и вообще он мог нежелательному торговцу превратить жизнь в ад и полностью уничтожить его бизнес.

При взгляде на Амунга сразу вспоминался Пицца Хатт — огромная, расплывшаяся фигура, поглощавшая жратву, так, как будто она исчезала в пасти камнедробилки.

Он уставился на меня блестящими свинячьими глазками и спросил презрительно:

— Опять ты тут? Уже подбили слегка, ещё хочешь получить? Чего припёрся, дикарь?

— Дело у меня к тебе — зажав себя в кулак, холодно сказал я — выгодное.

— Да какие у тебя дела, придурок? Свою жену, что ли, продать захотел? Давай, я не против! — Амунг захохотал, из его рта посыпались полупрожёванные куски пищи, а жирного лба упали две крупные капли пота прямо в чашку.

— Повторяю: дело к тебе есть. Вот тебе за то, что выслушаешь — я положил перед ним на стол одну из деревянных безделушек с топазом. Амунг, уже с интересом посмотрел на меня и смахнул безделушку себе в ящик стола:

— Уже интересное начало. Слушаю тебя, только недолго — видишь, я занят!

— Мне нужно знать куда ты продал девушку акома, которую тебе передал Заркун.

— Откуда ты знаешь что я её продал...хммм...вообще, откуда ты знаешь, что она у меня была? — насторожился Амунг — Заркуна, говорят, кто-то зарубил...что? Это ты, акома? И ты пришёл сюда, чтобы... — он оглянулся на тёмные проёмы в углах комнаты, а я поспешил успокоить урода:

— Нет, я не убивать тебя пришёл. Я хочу купить информацию — куда ты продал девушку, и хорошо за это заплачу. Вот — я достал из мешочка перстень с изумрудом — скажешь, куда её увезли, я тебе его отдам.

— Ловлю на слове, акома, сделка заключена! — хохотнул Амунг — её увезли на Арзум, в город Гракатор, столицу Арзумской империи. Всё, давай твой перстень, иначе потеряешь жизнь за попытку меня надуть!

— Ты не сказал, кто её купил!

А ты и не спрашивал! — хохотнул Амунг — ты спросил — куда увезли, и теперь расплачивайся!

Я кивнул головой и положил перед ним перстень. Амунг взял его в руки, осмотрел, довольно кивнул и спросил небрежно:

— А что, какого-то особенного меча при Заркуне не было, когда ты с ним дрался?