Манагер - Страница 4

Я горько усмехнулся — придётся пробиваться с самых низов, раз сюда попал. И первое, с чего надо будет начинать — язык. Без языка нет информации, а без информации — гибель. Что-что, а это я понимал, как никто другой — всё-таки компьютерщик, как-никак. Жаль только, что не спецназовец, и не боксёр, и не...да мало ли ещё кто «НЕ» — надо использовать то, что даровала мне природа, а именно — силу. Я совсем не был слабаком, хотя и испытывал отвращение к физкультуре, крепкий костяк достался мне от прадеда-кузнеца, в юности всё уговаривали идти в борьбу, классическую или вольную, но я отказывался.

Лёжа на своей убогой лежанке на третьем этаже, под самой крышей, я размышлял обо всём, что со мной произошло, и пока не находил в своих действиях ошибки — всё было сделано правильно — я жив, здоров, ну а дальше посмотрим.

Кое-что мне казалось странным: я очень легко залез на своё место на полке, а эта демонстрация с бревном, которое я поднял — как-то я очень легко его поднял, даже для моей недюжинной силы. Мозг напряжённо поработал, и выдал результат — сила тяжести на этой планете была минимум на сорок процентов меньше, чем на Земле! Поэтому я двигался тут быстрее, и был сильнее аборигенов. Кстати — я не видел у них ни одного толстого человека — возможно или генотип у них был такой, или условия жизни, но что есть, то есть — толстых не было. То-то они с отвращением взирали на мои телеса — с их точки зрения я был совершеннейший урод...с моей точки зрения — тоже. Никогда не считал себя красавцем...

Итак: я, по меркам туземцев, силён как медведь, и очень выгодное приобретение. Есть ли шанс у меня выбраться из этих казарм, стать свободным, подняться наверх по социальной лестнице этого общества? Да кто знает...может они как-то выкупаются, или же временно отрабатывают, да мало ли какие существуют у них законы — узнаю язык, сам всё точно выясню.

Незаметно я уснул, и когда услышал сквозь сон звонкие удары — как будто кто-то бил в тамтам, или что-то подобное, то решил, что слышу передачу из телевизора. Затем я опомнился — какой телевизор? Жёсткие нары, колючий, видимо, наполненный соломой тюфяк, духота под потолком — я в чёртовом чужом мире!

Меня кто-то дёрнул за ногу — спускайся, мол! Я спрыгнул вниз, едва не подвернув ногу — чёртова неуклюжесть! — и увидел, что в казарму втягиваются толпы узников — разного возраста, разной комплекции, с зубами и без зубов, со шрамами и без, чёрные и русые, седые и рыжие — кого только не было...не было только такого придурка, как я — это было сразу видно по тому, как воззрились на меня большинство из вошедших. Впрочем — это мне показалось, что большинство, основной массе пришедших с работы плевать было, что в бараке добавился какой-то толстый белый коротышка, но части народа хотелось зрелищ и развлечений, и они их получили.

Обступив меня, мужчины щипали, трогали, дёргали за остатки волос, хватали за нос, пока я не разозлился и не крикнул:

— Пошли отсюда, уроды!

Это ещё больше развеселило окружающих и они начали веселиться более откровенно — один задрал мне повязку сзади и погладил зад с ужимками, откровенно изображая свои гнусные намерения. Этого я не выдержал, схватил ублюдка и оттолкнул его от себя. Он пролетел метра два по воздуху и ударился головой о столб, поддерживающий крышу барака, там и остался лежать, как куча тряпья.

«Что-то я не рассчитал — хлипковаты они тут!» — запоздало подумал я — «А ведь все выше меня, на голову! Сила тяжести, да, что же ещё. По ходу дела я попал...».

Толпа взирала на меня с неодобрением и угрозой, придвигаясь всё ближе и ближе — может я какого-то их авторитета зашиб? Ну а я откуда знаю, авторитет или не авторитет? Нехрена было меня за задницу хватать, что я им, баба, что ли?

Начались выкрики, потом на меня бросились сразу трое — один ударил в лицо, другие повисли на спине, пытаясь завалить на пол — да хренушки вам, доходяги! Я заревел аки медведь, схватил одного из повисших и метнул его следом за угасшим первым придурком, потом второго, а третий, который бил меня в лицо, неосмотрительно оказался в пределах досягаемости моих загребущих манагерских рук и за то поплатился — любишь бить в лицо? На! — я зажал его голову в подмышку и долбал кулаком в нос, в глаз, в губы — в общем, куда попало, пока тот не залился кровью и не обмяк у меня в руках.

С удовлетворением я отметил, что кровь у них тоже красная — почему-то, подсознательно, я ожидал, что кровь окажется голубой или зелёной — ну, инопланетяне же. Вот теперь мне пришлось совсем туго — толпа, человек двадцать, взревев бросилась на меня, видимо горя желанием отомстить за поругание местных авторитетов, а может, боясь их гнева, за то, что стояли и смотрели как их безнаказанно избивают, в общем, меня просто задавили телами и я ворочался под ними, придушенный и пытающийся уберечь свои правильные нордические формы лица от пинков, укусов и царапаний. Паре человек я точно сломал руки и ноги, в ярости пытаясь продать свою никчёмную жизнь как можно дороже, раз так уж случилось.

Это торжество плоти прервал наряд охранников, обходящий казармы — послышались тонкие пронзительные свистки дудок, набежала куча солдат и палками, древками копий, мечами, бьющими плоской стороной, разогнали толпу.

На полу остались только покалеченные мной агрессоры, да я, залитый кровью, ободранный, искусанный и избитый. Сознания я не потерял, а после лёгкого осмотра обнаружил, что повреждения, нанесённые моему телу не очень велики — не больше, чем в обычной мальчишеской земной драке. Усмехнулся — всё-таки, как классический попаданец, имею преимущество перед аборигенами — ну не маг я, и не спецназер, но силы и крепости плоти мне не занимать.