Манагер - Страница 101

101

Увы, моё восшествие на Арзум началось с того, чем закончилось пребывание на Арканаке — с убийства. Видимо, людская натура такая — ну никак, никак не хотят люди устраивать свои дела мирно, по-человечески...

Предводитель умер сразу — меч разрубил его почти пополам, дойдя до позвоночника. Обратным движением я свалил ещё одного нападавшего, отрубив ему ногу, неосторожно выставленную вперёд в какой-то дурацкой стойке. Отпрыгнув в сторону, постарался отвести моих противников от лежавших ребят, но, видимо, неудачно — так как сзади послышался какой-то шум, вроде как боролись два человека. Смотреть мне было некогда — наседали, размахивая своими пырялками семь человек. Они пытались проткнуть меня, пытаясь достать своими мечами — безуспешно, зато я, войдя в ближний бой, нанёс им такой урон, что двое из них не выдержали и сбежали, оставив своих мёртвых и умирающих соратников лежать на камнях и скрылись за прибрежные заросли из хвойных деревьев и каких-то кустов, усыпанных красными ягодами.

Я хотел бежать за ними и добить — не дай боги приведут подмогу, но оглянулся на нашу команду и замер, сразу забыв о сбежавших типах — картина была эпическая: здоровенный, раза в два шире Рункада тип (да что они тут, бройлерные, что ли?!), лежал на нём, а Рункад душил его, вцепившись в глотку.

Рила стояла сзади боровшихся и выбрав момент, аккуратно прицелившись опустила здоровую каменюку на макушку агрессора — тот обмяк с разбитой головой, и навалившись на парня затих.

— Вы чего тут устроили бои-то? — с негодованием спросил я — они же все вооружены до зубов! Рункад, хватит там разлёживаться, вылезай из под этого борова!

Ответа не последовало, и я, подойдя к лежащим, скинул вояку с парня.

Только я собрался сказать что-то весёлое и обнадёживающее, как с тревогой заметил, что на животе Рункада расплывается красное пятно. Он как-то извиняющее улыбнулся, и с натугой сказал, бледнея с каждой минутой:

— Похоже этот гад меня убил, господин Манагер. В животе очень больно!

— Что, что он говорит? — с тревогой выкрикнула Рила, она ещё плохо понимала на арзумском, а говорил парень именно на нём.

Я промолчал, кинулся к лежащему парню, поднял на нём рубаху и с ужасом увидел неширокую черту на животе, из которой при каждом вздохе толчком выплёскивалась кровь — похоже разбойник успел его пырнуть мечом или кинжалом.

— Да куда же ты полез, куранна глупая?! Ты же без оружия, без брони! — меня охватило такое отчаяние, какого не испытывал очень давно — с тех пор как погибла Васона — я не знал что делать, и только тупо наблюдал, как из парня с каждым толчком крови выходит жизнь.

Только когда дыхание Рункада стало совсем слабым и его глаза закатились, я опомнился и взмолился, обращаясь к Семени со всем жаром и отчаянием, которое меня охватило: Помоги! Помоги! Сделай чего-нибудь!

Внезапно в голове у меня возникла картинка: руки человека на теле другого человека — я мгновенно понял, что это означает, схватился обеими руками за рану Рункада и стал внушать: Живи! Живи! Живи!

Совершенно точно я почувствовал, как из моих рук струится тепло, руки загорелись, как будто я опустил их в горячую воду, и с радостью и надеждой я увидел, что лицо Рункада стало розоветь, а дыхание стало ровным и глубоким. Посмотрев на его рану, я увидел, что края разреза закрылись, на месте его образовался розовый шрам, выглядевший так, как будто ранение произошло много недель назад. Ещё раз посмотрев на парня, увидел, что он крепко спит и убрал руки.

Попытавшись встать, я чуть не упал — голова у меня закружилась, ноги и руки затряслись от слабости и стало подташнивать — видимо я отдал Рункаду свою жизненную энергию, и так много, что это не прошло для меня даром.

Ругнув себя за то, что не вспомнил сразу о том, что рассказывал мне Варган, я сел на гальку и откинулся назад, чётко теперь вспомнив его слова: «Когда ты дойдёшь до некого этапа сращивания с Семенем, у тебя начнут просыпаться способности шамана, возможно, что у тебя откроется способность к лечению других людей, а не только себя. Учти при этом, что твои способности очень ограничены, так как лечишь ты, затрачивая свои жизненные силы. Если, при лечении, ты затратишь слишком много сил — ты на некоторое время ослабнешь, а при большом расходе — можешь умереть. Твоё восстановление зависит от того, как много сил ты потратил, и насколько быстро Семя сумеет нормализовать твоё состояние — у всех это индивидуально»

В ушах у меня звенело, но я открыл глаза после того, как полежал минут пять, увидел встревоженную Рилу, вцепившихся друг в друга девчонок, стоявших возле меня, и сказал:

— Срочно будите Рункада — он спит, но практически здоров. Надо быстрее сваливать отсюда. Идите, обыщите убитых и заберите у них всё ценное, что найдёте. Я немного посижу, и сейчас мы отсюда уйдём.

— Я мёртвых боюсь! — пискнула Норсана, с ужасом глядя на окровавленные трупы бандитов.

— Стой тут, поднимай Рункада! — кинула ей Диена и вместе с Рилой начала обшаривать тела убитых мной «спасателей».

Через минут десять на гальке перед нами выросла кучка из кошельков — у предводителя даже нашлось три серебряные монеты, остальные монеты, как и на Арканаке, были сделаны из ракушек, вот только рисунок на них был другой, мне не знакомый.

Монет оказалось не так много, но кошелёк с ними стал увесистым и было ясно, что голодная смерть теперь нам не грозит. Серебряные монетки были крохотными и напоминали «чешуйки» времён Ивана Грозного — маленькие, с каким-то рисунком и надписью на арзумском, что-то вроде «Повелитель Арзума» и портрет мужика, за потёртостью черт лица, непонятно как выглядевшего. Похоже эти монетки долго, очень долго ходили по рукам!

101