Манагер - Страница 2

Я пёр сквозь заросли крапивы и смородины как танк, остановившись лишь на небольшой полянке, покрытой слоем прошлогодней травы и новой травой, пробивавшейся сквозь этот войлочный слой. Прижав к себе податливую, пахнущую водкой и шашлыком Катьку, я впился в её губы, не обращая внимания на её попискивания: «Вот ты медведь! Кто бы подумал! Осторожнее! Лифчик порвёшь, зараза, он стоит столько, сколько ты ни фига не зарабатываешь! Да не рви, скотина! Я сама сниму их! Тьфу, связалась с озабоченным пацаном! Ой! Что это?! Да стой, ты, болван — глянь — шаровая молния, что ли? Да чёрт, остановись ты, отстань!»

Она пихнула меня в грудь кулаками, тяжело дышащего и стоящего уже со спущенными штанами и с удивлением и испугом вперилась во что-то за моей спиной.

Я с досадой натянул на чресла слаксы и с неудовольствием повернулся, чтобы рассмотреть эту погань, которая помещала воссоединению разнополых манагеров великой фирмы «АРРО». Было желание просто разорвать эту помеху — видимо, спермотоксикоз, вкупе с алкоголем сделали из меня берсерка — но рвать оказалось некого. Более того — объект, который появился рядом с нами, совсем не вызывал желания находиться с ним рядом.

Я не понимал, что это было — на шаровую молнию точно не похоже, ну, как их описывают в литературе и рисуют на картинках. Впрочем — я ещё ни одной не видал за свою жизнь, так что сказать ничего по их виду не могу. В общем — это был шар, с зеркальной поверхностью, в которой отражались наши искажённые и глупые лица, он переливался радугой, сверкал, и был настолько чужд и по виду, и по атмосфере чего-то неуловимо неземного, что становилось ясно — эта штука совсем не с Земли, не из этого мира. Потом я долго думал — что же это такое было? Спрашивал учёных, мудрецов, никто так и не смог дать мне ответа, дать определение — что это было. После многолетних размышлений, я пришёл к выводу, что два мира, наш, и Машрум, каким-то образом соприкоснулись, как будто произошёл сбой (В чём сбой? Да кто же знает! Я же компьютерщик, так что могу только размышлять как манагер по продаже «железа» — сбой, и всё тут!). В общем — образовался пространственный пузырь, дырка, и в тот самый момент, когда я уже был близок к великой цели этого дня — сексу с Катькой.

Следующим шагом моим стал героический подвиг — типа спасения прекрасной дамы. Если быть честным — эта «дама» стояла на пути моего спасения, в противоположной стороне от этого хренова пузыря, полутора метров в диаметре, который не так уж и медленно двигался в нашу сторону с явно недобрыми намерениями, и чтобы спастись, мне надо было в первую очередь преодолеть барьер из стоящей как истукан с открытым ртом Катьки, прижавшей скомканный лифчик к голой груди. Я задержался на долю секунды, толкнул Катьку вперёд, послав её как мяч для регби (вроде он называется дыня?) вперёд. Этой доли секунды хватило, чтобы сфера коснулась моей спины.

Меня завертело, закружило, как кровать-вертолёт после попойки, и я потерял сознание. В общем — похоже, что я совсем не в Южной Америке, и не в Африке, а...я даже боялся сознаться, где я мог оказаться. Конечно, я прочитал множество книг про попаданцев, про великих магов и воинов, каковыми становились, по определению, все земляне, попадавшие в параллельные миры, но что-то как-то не чувствовал в себе великих магических сил — всё, что я чувствовал, это то, что какая-то тварь ползёт мне по ноге, что в шею впивается кусок коры дерева-великана,, в в руку...АЙ! — тварь мерзкая! — я раздавил на руке здоровенного комара, величиной с фалангу пальца, раздувшегося от моей крови. Кровь брызнула, залила мне руку, и на неё с жужжанием, похожим на звук вентилятора бросилось ещё несколько этих тварей, привлечённых запахом крови. Я яростно замахал руками, разгоняя кровососов, сбив в полёте нескольких и увернувшись от какого-то жука, величиной с мой кулак, тоже собиравшегося полакомиться моей сладкой, вскормленной на коле и бутербродах кровью.

Видя, что драмоедов-кровососов становится всё больше, я вскочил на ноги и помчался прочь от этого места, выбирая дорогу посуше. Вскочил и побежал — сказано громко, я с трудом поднялся, хромая, и накренясь, заковылял, как подбитый истребитель времён второй мировой войны.

Кровососы вроде как отстали, а сердце моё норовило выпрыгнуть из груди, когда я, неожиданно, наткнулся на тех, кто, собственно, и владел этим миром — передо мной стояли три человека — выше меня ростом, черноволосые, похожие то ли на тайцев, то ли на японцев, то ли на индейцев майя. Они ошеломлённо смотрели на меня, как бы не веря своим глазам — ну я бы тоже не поверил своему зрению, если бы возле речки Глязьмы встретил человека в набедренной повязке, шлеме, в панцире и с копьём в руках. Я остановился, тяжело дыша, и в гоове мелькнула дурацкая мысль — а может они сейчас брякнутся на колени, с криками: «Кетцалькоатль! Кетцалькоатль»! Вот было бы здорово и решило много, очень много проблем. Однако, я всегда был неудачлив — и когда шёл в школу и меня обдавал грязью проезжающий автомобиль, и когда разбивал папину вазу за ударный труд, и когда вместо Катькиной тёплой любви получал в спину портал между мирами — в общем, один из типов отдал резкий отрывистый приказ и второй, тот, который с копьём, врезал оным мне прямиком по тому месту, которое, ранее, прельщало Катьку.

Я выругался матом и свалился на землю, задыхаясь от боли и скорчившись, как зародыш в животе матери. Эти придурки засмеялись, один из них сказал что-то, видимо очень весёлое, в мой адрес, после чего они засмеялись ещё громче. Затем, тот, у которого на поясе я заметил что-то вроде длинного ножа, или меча, подошёл ко мне, схватил за волосы и оттянув голову назад приложил к шее лезвие своего мечете или как его там, с очевидной целью лишить меня вместилища разума. Так бы оно и случилось, если бы их командир не прикрикнул на него, остановив, и не подошёл ко мне. Он осмотрел моё небольшое, многострадальное тело, пнул его в бок и что-то сказал. Я ничего не понял. Тогда второй опять схватил меня за волосы и потащил вверх, после чего я вынужден был подняться на колени, а потом на ноги. Со стороны, наверное, это выглядело комично — этакий микро Пьер Безухов, стоял на цыпочках, перед, как гора возвышающимся, смуглым худым дикарём, держащим его за хвостик волос.